Опубликовано 25.06.2020 автором Николай Островский

Часть 1: про «котлеты и мухи»…

Культура может развиваться только через ОСМЫСЛЕНИЕ - и только таким образом развивать нацию. Уровень осмысления, утвердившийся в обществе, определяет и уровень его культуры. Политическая культура, экономическая, правовая, религиозная и т.д. – это всегда показатель осмысления процессов, происходящих в практической плоскости. Культура – это «дух», а не совокупность учреждений и институтов, во главе которых восседает министр. В той стране, где власть препятствует глубокому осмыслению процессов, надо не только обнаружить причины этого, но и огласить их. И обнаружится, что «элита», утвердившаяся в этом обществе, исходит не из целей развития общества, а из каких-то своих опасений, и одурачивание людей является не худшим, с её точки зрения, выходом. В таком государстве формируется и соответствующая «культура», задача которой – обеспечивать «интерес» власти, не забывая, конечно, и о «личном интересе» наиболее «выдающихся» деятелей. Последние, становясь частью системы, уже не отделяют себя от неё, а обслуживают её с той степенью искренности, которая вообще свойственна людям «материально-заинтересованным»…

Пока, хоть изредка, выходила моя газетёнка «Триада», на её страницах побывали многие известные люди - Глазьев С.Ю., Рогозин Д.О., Жириновский В.В., Илюхин В.И., Алексеева Л.М., Ивашов Л.Г., Селезнёв Г.Н., Родионов И.Н., Варенников В.И., Каспаров Г.К., Лимонов Э.В., Яковенко И.А., французская журналистка Мари Жего и мн. др. Обращались мы и к «вечным» темам: «как устроен наш мир», «замысел божий», «промысел божий», «рука божья»…

Предложение Путина обсудить «идею бога» и ссылка на «предков» заставляет заподозрить: «идею бога» собираются низвести до уровня церкви, чтобы использовать во благо системы, слабость которой не вызывает у вас сомнений. Конечно, религия всегда была инструментом в руках нечистоплотной власти. Пушкин где-то вспоминал, что Наполеон спросил у Александра I: «Ты ещё и глава церкви? Это разумно». Можно прибавить иронию Гёте, обратившего внимание, что в походной библиотеке всё того же Наполеона книга под названием «Библия» находилась в разделе «Политика». Путинизм, скажем мягко, слишком «приземлённое» явление, чтобы заподозрить его в чём-то «возвышенном», даже когда говорит о боге. Превратить церковь в «священную корову» режима - чтобы, в ответ, тоже «освящала»… Кажется, история бросает нам под ноги одни и те же «грабли»…

«Возрождение религии» вынуждены приветствовать даже академики. Не хватало, чтобы ещё и они разделились на христиан, иудеев, мусульман… Напомню шумиху вокруг попытки присвоить Кириллу «почётного профессора РАН». Возмущение общества вызвал ведь не сам факт присвоения звания при отсутствии нормативной базы, к чему пытались свести дело академики - ничего страшного, если бы и присвоили. Неприятие вызвала готовность склониться перед церковью. Или их «наклонили»? Раньше дружно исповедовали атеизм, а теперь столь же дружно приготовились стать «верующими»? Жалкий и неизбежный результат того, что люди, кичащиеся своим интеллектом, так и не смогли сформулировать внерелигиозную «идею бога», хотя располагают богатейшей философией на эту тему.

Вы возглавляете Фонд культуры, Союз кинематографистов, Театр киноактёра; своя киностудия, своя академия, «Свой» журнал и, судя по всему, «своя» газета «Культура». Есть даже возможность «пропихнуть» соседку, тоже из «верующих», в министры культуры: тогда можно не только не возвращать миллиарды, которые задолжал этому министерству, но сразу же получить новые. Отметим «странность»: Вам и в голову не приходит, что Культура в своём высоком смысле обречена на противостояние с религией, ибо выстраивается на осмыслении, а не на тупой «вере». Или Вы видите в религии что-то «глубокое и высокое»? «Непреходящая истинность православия» - поучаете в одном из номеров «Своего» журнала. В чём же она? Не говорите. Вот образцы Вашего «мышления»: «Вера должна миновать промежуточную «посадку» в области интеллекта»; «Как только вы начинаете пытаться понять веру, то тут же перестаёте верить». Это и есть критерий «непреходящей истинности»? Чего же стоит такая пугливая «вера» и зачем эту бестолковщину навязывать другим? С этим пора, наконец, разобраться! Для чего церковь нужна путинистам – понятно; но зачем она народу? И где, минуя интеллект, «вера» совершает у Вас «посадку»? В сердце? Или ещё ниже? Чему ж удивляться, если такой матёрый «стервятник», как Невзоров, учуял в Вас свою «падаль»? Мы же знаем Вас «как облупленного»… Человек, ставший символом делячества и своекорыстного сотрудничества с властью – обойдя в этом аспекте даже Кобзона – Вы в любом другом вопросе решительно отмели бы всякую бестолковщину; откуда же такая «покладистость» именно тут? Вот и появляются подозрения, что вмешались материальные резоны. Зарабатывая по полтора миллиона в день, чего ещё желать «божьему человечку», кроме «стабильности»? А кто, как не церковь и власть, не только «денно и нощно» призывают к ней, но и стараются обеспечить?

Предыдущий министр культуры тоже был «верующим»; под этим «соусом» мог безбожно торговать залежалым товаром «традиционных ценностей»: мол, только 10% людей против, да и то «из вредности, ибо ничего не могут противопоставить». «Противопоставить» чему? Той бестолковщине, которая неспособна удержаться в Ваших мозгах? Изложите же, наконец, ваши «традиционные ценности». Сформулируйте. А то они у вас как «неуловимый Джо, которого никто не ловит». А может, вам просто стыдно сделать это, настолько они бестолковы? Что это, как не одурачивание, если навязываете людям «ценности», которые не можете сформулировать? «Люди хотят духовной, нравственной стабильности» - настаивает «митрополит» Мединский. А как насчёт «не воруй», «не прелюбодействуй»? Соблюдаете? Или они рассчитаны «на быдляк»? Тогда, востребованы не «ценности», а церковь как «крышеватель» от имени бога? Хотите так «упаковать» свои материальные озабоченности и облечь «воровское» в «традиционное»? Потенциал «прожорливости» церкви известен: не остановится, пока не «пожрёт» всё. Борьба за культуру и науку набирает обороты. Протоиерей Д. Дудко предлагал канонизировать не только Достоевского, но и Пушкина с Толстым! Протоиерей Г. Беловолов откровенно провозгласил и цель таких «причислений»: «Нам нужны именно культурные святые или святые культуры. Церковь должна недвусмысленно заявить, что деятели культуры для неё столь же важны, как и подвижники, как профессора богословия, аскетики и включить обязательно деятелей культуры в свои ряды. Сейчас это чрезвычайно важно». Обратите внимание на «нам нужны»; культура тут, надо понимать, «дело десятое». Рассчитываете «припахать» даже Толстого? Ну, побойтесь бога… Патриарший совет по культуре. Патриаршие премии. Общество словесности под руководством патриарха. Для учёных – Макарьевская премия, в «поповскую кухню» которой вовлечён даже президент РАН. Похоже, если бы михалковым, садовничьим, мединским и т.п. удалось «загнать» культуру и науку «под церковь», то они посчитали бы, что с задачей справились? К этому и сведётся «идея бога»? Предлагая стране обсудить её, Путин, на Ваш взгляд, верит, что хоть кто-то из его подручных движим не материальными, а духовными побуждениями? Ну, хоть один? А может, вас всех просто устраивает, чтобы в каждом «сидел» именно «крысячий интерес» - как самый надёжный «фундамент антисоветизма»? Но ведь это грех – так злонамеренно осквернять имя бога…



«Нельзя верить в бессмысленное»…

Кирилл, после событий в Екатеринбурге, заявил, что молодёжь, выступавшая против строительства храма, оказалось «жертвой», ибо «подвержена влиянию»; для этого, как признался, изучил огромное количество СМС-сообщений. Не знаете, откуда они у него взялись? Похоже, со спецслужбами он по-прежнему сотрудничает продуктивнее, чем с богом. Это и к вопросу о том, насколько церковь «вплетена» и «задействована». Можно было бы говорить о тупости Кирилла, не разглядевшего истинных мотивов протестов – культурное и нравственное отторжение; но это наивно. Тут если кто-то «не понимает», так разве горе-патриоты с иконами в руках…

О Льве Толстом нам придётся вспомнить; если церковь и в самом деле задумала «причислить» его «к лику святых», то мы, возможно, предотвратим надругательство над его именем… И вспомним его в том возрасте, когда он уже не относился к «молодёжи, подверженной влиянию», и точно не получал коварных «эсэмэсок»; но против церкви, как и екатеринбуржцы, «попёр». И тоже – по причине культурного, интеллектуального и нравственного её неприятия. Что церковь ненавидит Толстого затаённо и люто – чего уж тут лукавить? Но богу было угодно, чтобы величайший писатель всех времён и народов стал беспощадным её обличителем. Вы и церковь навязываете нам точку зрения, что «антирелигиозность» - продукт Советской системы, а до этого Русь пребывала чуть не в религиозной идиллии; потому так важно отметить, как формировалось отторжение церкви в Толстом: пример того, как честный и разумный человек, в конце концов, разрывает цепи навязанных ему догм - тех, которые Вы силитесь навязать снова.

Духовный кризис, разразившийся с Толстым, можно назвать просто: обострение страха смерти. С тем уточнением, что в его случае он перешёл в ужас, в безысходность, в панические ощущения. Мысли о смерти своим леденящим дыханием пронизывают, время от времени, каждого из нас и мы, как правило, инстинктивно стараемся их отогнать. Тут есть смысл сделать отступление и объясниться по этому поводу. В восточной философии, более древней, чем христианство, вопрос этот прояснён так: «Творец», при создании «существ», вложил в них и «страх смерти»; присутствует он и у «существа» под названием «человек». Таким образом, страх смерти – неустранимая данность, и «душа», оказавшись в теле, обречена ощущать его. То есть, хотя это как бы и «не наш» страх, но освободиться от него в течение жизни почти невозможно. Отгонял его и Толстой, предчувствуя, что может не найти приемлемых ответов. Для неискушённых людей тут на самом деле есть серьёзная опасность – угодить в «психологическую яму» и не скоро выбраться из неё. «Я как будто жил-жил, шёл-шёл и пришёл к пропасти и ясно увидал, что впереди ничего нет, кроме погибели. И остановиться нельзя, и назад нельзя, и закрыть глаза нельзя, чтобы не видеть, что нет ничего впереди, кроме обмана жизни и счастья и настоящих страданий, и настоящей смерти – полного уничтожения». Мысли о самоубийстве как средстве покончить с этим непрекращающимся кошмаром, стали приходить всё чаще; спасло то, что решил не спешить. Но «перестал ходить с ружьём на охоту», а из комнаты вынес шнурок, «чтобы не повеситься на перекладине между шкапами». «Всё это было ужасно. И чтобы избавиться от этого ужаса, я хотел убить себя. Я испытывал ужас перед тем, что ожидает меня – знал, что этот ужас ужаснее самого положения, но не мог отогнать его и не мог терпеливо ожидать конца… Ужас тьмы был слишком велик, и я хотел поскорее, поскорее избавиться от него петлёй или пулей».

Духовный кризис писателя, в той или иной мере пережитый каждым из нас, продолжался несколько лет; и всё это время он не переставал искать из него интеллектуальный выход, но не нашёл: ЭТО ВАЖНО ПОНЯТЬ. «Заморочить» себя, как Вы, он не смог – возможно, иной уровень интеллекта и совести… Церковные догмы, приемлемые в обычном ритме жизни, показались ему пустыми, зловещими и вредными в том напряжённом состоянии, когда человек мыслит чётко, ясно, глобально, когда перед его воспалённым взором разворачивается вся картина человеческой трагедии – от рождения до закапывания в могилу. Тут обострённый человеческий ум, как голодный лев, жаждет настоящей, «весомой» пищи, а не её «фантомов». Надо прочувствовать и понять: та беспощадная критика, которую Толстой в дальнейшем обрушил на церковь, ВЫРОСЛА ОТСЮДА, из этого КРИЗИСА ВЕРЫ, когда он, в облегчение своего состояния, не смог в её догмах найти ничего вразумительного, чем бы его ум, его сознание оказались удовлетворёнными. ЭТО НАДО ПОНЯТЬ И АКАДЕМИКАМ ИЗ ПОРОДЫ САДОВНИЧЬИХ, ПРИВЕТСТВУЮЩИХ «ВОЗРОЖДЕНИЕ РЕЛИГИИ». Церковное учение требует безоглядного доверия к своим постулатам, не взирая на степень их убедительности. «Вера» превыше всего. Даже если какие-то тезисы противоречат требованиям разума, то, напоминает Толстой, противоречие решается не в пользу разума – вплоть до того, что последний объявляется «источником заблуждения»: ВОТ «ПРОПАСТЬ», КОТОРАЯ НАВСЕГДА ОТДЕЛЯЕТ НАУКУ И КУЛЬТУРУ ОТ РЕЛИГИИ. Более того, великий писатель, в противовес Вам, объявил бессмысленные церковные догмы не только не полезными, но разрушительными. «Какой же страшный вред должны производить в уме человека чуждые и современному знанию, и здравому смыслу, и нравственному чувству положения учения по Ветхому и Новому Завету… Для человека, в уме которого вложено, как священная истина, верование в сотворение из ничего мира 6000 лет тому назад, в потоп и ковчег Ноя, вместивший всех зверей, в Троицу, в грехопадение Адама, в непорочное зачатие, в чудеса Христа и в искупительную для людей жертву его смерти, - для такого человека требования разума уже не обязательны и такой человек не может быть уверен ни в какой истине. Если возможна Троица, непорочное зачатие, искупление рода человеческого кровью Христа, то всё возможно». Человек, верующий в церковные догмы – обратите на это внимание - есть, согласно Толстому, «человек умственно больной»; его сознание изувечено тем воздействием, которое оказывает на ум, поражая его, всякая бессмысленность, с которой надо согласиться и принять за истину... Отвлечёмся опять: в восточной философии тоже есть «троица», состоящая из трех божеств: Брамы, Вишну и Шивы. Брама символизирует созидательный аспект Вселенной, Вишну – существование созданного, Шива – следующий этап: разрушение. Так олицетворяется деятельность бога во Вселенной: всегда что-то созидается, потом созданное какое-то время существует, а потом обречено на разрушение; но после разрушения в дело опять вступает Брама-строитель и всё идёт по кругу… Есть даже колоритный образ: как «ужасный» по виду Шива-разрушитель гонится за Брамой-созидателем, т.е. речь идёт о неустанном процессе созидания-существования-разрушения во Вселенной. Как видим, стоит выйти за пределы церковного идиотизма – и отпадает необходимость тупо «верить», ибо находятся разумные ответы, понятные каждому здравомыслящему человеку. И ещё очень важная вещь: сегодня, когда церковь продолжает продавливать преподавание своего учения в школе – надеясь начать одурачивать людей с самого раннего возраста - надо вспомнить о негодовании величайшего писателя: «Страшно подумать о том извращении понятий и чувств, которое оставляет в душе ребёнка… такое учение». Но ведь Вы, вместе с садовничьими, поддерживаете в этом вопросе не Толстого, а церковь?

В «Триаде» описывался случай. Проходя в Краснодаре мимо церкви, столкнулся с женщиной, агитировавшей в поездку к «святым мощам» Серафима Саровского. Вам, полагаю, известно, что в среде «воцерковлённых» ждут его «воскрешения» - возможно, и Вы тоже. Спрашиваю у этой женщины: неужели вы в самом деле верите, что из груды костей может воскреснуть живой человек? И вот что она ответила шёпотом: «Говорят, уже обрастает»… Российские академики из породы «садовничьих», приветствующие «возрождение религии», тоже верят, что «обрастает»? Я «покопался» на сайте Института философии РАН и нашёл такую фразу о Соловьёве В.С.: «выдающийся русский философ»; это тот самый «выдающийся философ», который в письме к Толстому пытался, на грани идиотизма, обосновать возможность «воскресения» Иисуса и его «вознесения»… Но тут уж деваться некуда: если принимаешь религию, то должен принять и все её бредовые догмы. Тогда надо понять и тех, кто верит, что «обрастает», ибо, согласно Евангелия, в момент смерти Иисуса «гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, и, вышедши из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим». Это и есть ваши «традиционные ценности»? Тогда прав Толстой: требования разума придётся отвергнуть. Преподавать это детям? А взрослым? В МИФИ открыли кафедру теологии во главе с «телевизионным митрополитом»; удалось ли тамошних студентов убедить, что из могил могут выскакивать трупы и превращаться в живых людей? И если удалось, то стали ли они, соприкоснувшись с этими «ценностями», «духовнее»? Если стали, то нет ли оснований, перед выдачей диплома, «пропускать» выпускников МИФИ через кабинет психиатра? МИФИ был когда-то гордостью страны; не становится ли её посмешищем и позорищем? Это и есть «возрождение религии», к которому Вы с Путиным и церковью устремляете культуру? Вместо противостояния мракобесию, как Толстой. А, может, Вы верите, что некая «звезда» вела за собой волхвов и привела их к дому младенца? Ладно, две тысячи лет назад можно было нести эту дребедень; но сейчас любой школьник знает, что ближайшие звёзды, во-1, расположены в миллионах километров от нас, во-2, многие и по размеру больше Земли; как же какая-то из них могла остановиться возле нужного дома и указать – вот тут, мол? Она что, была размером с кулак?

Следующая фраза будто для Вас написана: «Забейте клин между половицами закрома. Сколько бы мы ни сыпали в такой закром зерна, оно не удержится. Точно так и в голову, в которую вбит клин Троицы или Бога, сделавшегося человеком и своим страданием искупившего род человеческий и потом опять улетевшего на небо, не может удержаться никакое разумное, твёрдое убеждение… Что ни вкладывай в ум, принявший за веру бессмысленное – ничто не удержится в нём. Такой человек, если он дорожит своими верованиями, неизбежно будет или всю жизнь остерегаться, как чего-то зловредного, всего того, что могло бы просветить его и разрушить его верования; или, уже раз навсегда признав (в чём всегда поощряют проповедники церковного учения), что разум есть источник заблуждения, - откажется от единственного света, который дан человеку для нахождения пути жизни; или, самое ужасное, - будет хитрыми рассуждениями стараться доказать разумность неразумного…».

Напомню ещё некоторые цитаты Толстого о церкви.

«Говорят о вредных книгах. Но есть ли в христианском мире книга, наделавшая больше вреда людям, чем эта ужасная книга, называемая «священной историей» Ветхого и Нового Завета?»

«Вы, и никто другой как вы, вашим учением, насильственно внушаемым людям, причиняете то страшное зло, от которого они так жестоко страдают. Ужаснее же всего при этом то, что, производя такое зло, вы не верите в то учение, которое вы проповедуете, не верите не только во все те положения, из которых оно состоит, но часто не верите ни в одно из них».

«Можно произносить слова, не имеющие смысла, но нельзя верить в то, что не имеет смысла».

«Не верите вы в боговдохновенность всего того писания, которое вы называете священным»…

«То, что вы делаете, вы делаете не для пользы людей, а только ради своих честолюбивых, корыстных целей».

«Что будет, если люди христианского мира перестанут верить в церковное учение? Будет то, что людям христианского мира будут доступны, открыты не одни еврейские легенды, но религиозная мудрость всего мира. Будет то, что люди будут вырастать и развиваться с неизвращёнными понятиями и чувствами».

«Так что с какой бы стороны вы не смотрели на свою деятельность, деятельность эта – всегда вредная».

И, наконец, апогей: «…чем скорее и решительнее вы покаетесь в своём грехе и прекратите свою деятельность, тем это лучше будет не только для всех людей, но и для вас самих».

Подобно тому, как честный человек формирует в себе «честную оптику» и трезво смотрит на проблемы, так лживый человек, сформировав «лживую оптику», уже не избавляется от неё и в делах практических. Сначала верят, что «дева» может родить, потому что ей, видите ли, «ветром надуло», потом верят, что трупы могут «воскресать» или выскакивать из могил, потом – что своей «верой» «спишут» свои грехи… Вот честный взгляд великого писателя на причины нерушимого союза церкви и власти: «Правительства и правящие классы не могли бы существовать без этого извращения христианства, которое называется церковной верой. Церковь с своею ложью не могла бы существовать без прямого или косвенного насилия правительства и правящих классов». Попы навязывают соблюдение религиозных обрядов как «духовный образ жизни»; Толстой и это категорически отвергал: «…мало того, что церковное учение вредно своей неразумностью, оно особенно вредно тем, что люди, исповедующие это учение, живя без всяких сдерживающих их нравственных требований, совершенно уверены в том, что они живут настоящей христианской жизнью. Люди живут в безумной роскоши, составляя своё богатство из трудов униженных бедных и ограждая себя и своё богатство стражей, судами, казнями, - и духовенство во имя Христа одобряет, освящает, благословляет такую жизнь, советуя богатым только уделять малую часть награбленного тем, кого они не переставая грабят». Когда негодование всколыхнуло миллионы россиян, возмущённых делом в отношении Pussy Riot и уголовными репрессиями против «оскорбителей чувств», то пора понять: тут обнажилось глубинное церковное «нутро» - склонность к подавлению - о котором за годы Советской власти мы успели позабыть. Вот как «вскрывал» его Лев Толстой: «Стоит только крестьянину не праздновать престол, не пригласить к себе обходящую дворы чудодейственную икону, не оставить работу в ильинскую пятницу, - и на него доносы, его преследуют, ссылают». Прибавим, что наказаниям, в том числе уголовным, подвергались и чиновники. Не последовала ли в 1917г. расплата? «Наработали карму»? Тогда, может, дело не в «злобных большевиках», а в том, что пока в бестолковщину заставляли «верить» - люди «верили»; перестали – и «вера» улетучилась? Да и во что народ должен был «глубоко верить»? В «воскресение» трупов и «непорочное зачатие», противоречащих законам жизни? Толстой во всё это перестал верить до появления большевиков. Очевидный факт состоит и в том, что церковь оседлала человеческое невежество и страх смерти и паразитирует на них. Идея бога, низведённая до уровня церкви, нужна, повторим, по двум причинам: освящать преступную систему и служить делу антисоветизма. Всё «воровское» всегда будет антисоветским.

Если кому-то покажется, что церковь времён Толстого, с её догмами, устарела и стала ныне другой, то давайте огорчим их: ни в малейшей степени. Они даже гордятся тем, что не меняются. Приведу совсем свежие, очень показательные «откровения» одного из наиболее активных церковников - протоиерея Д. Смирнова, хвастающего тем, что каждый год меняет «устаревший» «Майбах» на новый. «Сегодня тоже, чтоб далеко не бегать, одна женщина говорит: "Вот, говорят, что надо изучать Евангелие". Я подтверждаю: "Да" – "А что же, тот, кто не изучает, это человек второго сорта что ли?", я уточняю: "Нет, четвёртого сорта". То есть это вообще тухлятина с бочком. Ну только на секундочку задать себе вопрос. Отец послал Своего Единородного Сына! У нас-то дети никудышные, они плохо воспитаны, хамят, ленивые, вруны, часто дураки. А Сын Божий – это был лучший из тех людей, которые ходили по земле. К Нему не было претензий, у Него вообще никакого греха. И Господь Его посылает на землю, чтобы спасти людей. А люди что в благодарность? Люди очень благодарны, поэтому они Его распяли на Кресте. Самая позорная и самая мученическая смерть. Вот за то, что Он для них сделал, они сотворили такое скверное убийство. И что, Господь осерчал что ли на них? Нет. Простил им, – молился Отцу Небесному, – ибо не ведают, что творят... Да, действительно, человек часто, когда беснуется, вообще не понимает, что он делает. Может быть, пройдут годы, опомнится. Всё это бывает. И вот, Сына Божия убили, и Отец не осерчал, но Сын Божий создал Церковь, и в эту Церковь уже две тысячи лет входят люди из разных народов, начинают познавать Господа Иисуса Христа. Но если человек считает, что то, что говорил Христос, это не надо изучать, тогда что изучать? Если человек не псих, это то, что он должен изучать. А потом правила дорожного движения, двигатель внутреннего сгорания, банковское дело. Это всё барахло. Это всё временное барахло. Деньги, одежда, еда, дома – это всё во временном пользовании. А душа, которая спасается по благодати Божией, вечная. А человек не хочет изучать. И какого он тогда сорта? Второго? Слишком жирно. Максимум – четвёртого».

Тут если о чём-то спросить, так разве: «А «Майбах» - тоже барахло?» Зачем же каждый год хлопотать, меняя одно «барахло» на другое? Искать во всей этой «бредятине» хоть какой-то смысл… «Господь не осерчал»… «Отец не осерчал»… «К Нему не было претензий»… Церковь никогда ничего другого, кроме этого бреда, не предложит, ибо ничем другим не располагает. «Загадили» себе мозги и «плетут», сами не понимая что: «Бог… послал… единородного…» Но самое чудовищное даже не в этом, а в том, что если кто-то отказывается, как Толстой, верить во всю эту чушь, то его стращают адом; получается, рай – только для идиотов? Всё это – «вопросы Культуры». И бессмысленно спрашивать у Кирилла или Смирнова: а как быть с теми, кто вместо Евангелия читает, например, Коран? Они какого «сорта»? Ну, не первого же – раз не читают «про Сына Божьего»? Они ведь ещё и посмеиваются над понятием «Сын Божий» - вслед за иронизировавшим Магометом: чтобы у бога был сын, надо тогда, чтобы у него была и жена… А евреев, читающих Тору, тоже не слишком лестно отзывающуюся об Иисусе – их к какому «сорту»? А буддистов? Повторюсь: всё это – серьёзные проблемы, относящиеся к сфере Культуры, ибо вместе с «религиозным ренессансом» подспудно укрепляются и неустранимые противоречия между религиями. Ситуация отнюдь не радужная: христиане не могут признать «спасительным» путь, которым идут все «нехристи», ибо их главная заповедь: «К Богу-Отцу – только через Бога-Сына», т.е. через Иисуса. Поскольку же мусульмане, евреи и буддисты не идут этим путём, то, понятно, идут в ад… Говорят об этом попы вслух или нет – не важно, но это «сидит» в каждом из них. И в мусульманах. И в евреях. Есть глубинное межрелигиозное неприятие, а скорее даже – затаённая взаимная ненависть; всё это когда-нибудь «рванёт» - если Советская власть вовремя не вмешается…

Вместе с Толстым хотят «причислить» и Пушкина с Достоевским. О Пушкине скажем в конце. А о Достоевском – лишь пару слов. Предложение «причислить» его базируется на том, что церковь считает его «своим» писателем, и хорошо заметны её потуги не только «подтянуть» его вровень с Толстым, но, подставив своё плечо под его задницу, «подтолкнуть» даже и выше… Расчёт понятен, хоть и завуалирован: коль скоро он критически относился к социализму, есть шанс, посредством ловких манипуляций, использовать его на «антисоветском» поприще – но уже «в чине пророка»… О Достоевском поговорим в другой раз: у нас найдётся, чем огорчить церковь и тут. Но отметим: опять антисоветская мотивация…

Подытоживая эту часть разговора, есть повод пристыдить Вас: никакой «непреходящей истинности» мы, вместе с Вами и Толстым, в церковном учении не нашли. И никакой правды: ни «земной», ни «небесной». Под прикрытием «бога» народу хотят «впарить» антисоветскую, антисоциалистическую систему контроля и подавления в пользу антинародного режима. Если бы мы подозревали в Мединском наивного человека, то спросили бы: относит ли он творчество Толстого к «традиционным ценностям»? Если да, то как быть с очевидной «антицерковностью»? А может – изъять его из школьных программ да и забыть? Но тогда пришлось бы «забыть» и других жестких критиков церкви в лице величайших деятелей мировой Культуры – Леонардо, Микеланджело, Шекспира, Байрона, Шопенгауэра, Пушкина и т.д. Надо ли отречься от них и их наследия ради «традиционных ценностей»? Нет сомнения, что церковь будет «за», памятуя слова Вольтера о ней: «раздавить гадину»… Напомним «митрополиту» Мединскому слова великого Гёте: «ОЧЕНЬ УЖ МНОГО ГЛУПОСТЕЙ В УСТАНОВЛЕНИЯХ ЦЕРКВИ. НО ОНА ЖАЖДЕТ ВЛАСТВОВАТЬ, А ЗНАЧИТ, НУЖДАЕТСЯ В ТУПОЙ, ПОКОРНОЙ ТОЛПЕ». В этом всё дело. Путинизм тоже нуждается «в тупой и покорной толпе», а потому нуждается в церкви и в таких деятелях, как Вы с Садовничим. Что никакого «одухотворения» в деятельности церкви нет – это Вам понятно; но – и в этом страшная правда путинизма – «оно вам и не надо»… Истинная духовность - враг путинизма: «одухотворённые», того и гляди, могут потребовать честных выборов… А вот церковная вера – тут прав Толстой – совсем другое дело. Она никогда не будет нести людям СВЕТ, ибо НЕ СОДЕРЖИТ ЕГО В СЕБЕ; но вашей системе и не надо СВЕТА…

А протесты будут нарастать, объединяя тех, чей культурный и нравственный уровень вам не удастся низвести до «традиционных ценностей». Возможно, это будет делаться и «под знаменем» Льва Толстого. Разумные и честные люди не приемлют все эти «святые кости» и «пояса богородицы», которым так демонстративно поклоняетесь вы, все эти отсеченные «святые пальцы» и «святые уши»… Людям это ОПРОТИВЕЛО. И опять из Гёте: «…если меня спросят, готов ли я преклонить колена перед костью апостола Петра или Павла, я отвечу: пощадите меня, весь этот абсурд для меня нестерпим!».